Шведская активистка Грета Тунберг. Архивное фото
Мать Греты Тунберг оперная певица Малена Эрнман рассказала в новой книге о детстве дочери, описав тяготы, с которыми пришлось столкнуться шведской эко-активистке до начала климатического движения, сообщает издание Guardian, которое приводит отрывки из книги «Наш дом в огне: сцены семьи и планеты в кризисе».
В книге Эрнман описывает проблемы, с которыми девочка столкнулась в детстве: «Она постепенно исчезала, удаляясь в некую тьму. Она перестала играть на пианино. Перестала смеяться. Перестала говорить. И перестала есть».
В возрасте 11 лет Грета была «почти немой», а в день соглашалась съесть только крошечную горсть риса, авокадо и ньокки. Дело почти дошло до госпитализации, когда девочка потеряла десять килограмм веса за два месяца. Вернувшись в школу, Грета столкнулась с травлей. «Школа не проявила сочувствия. У них другое понимание ситуации. Это вина самой Греты, считает школа», — пишет Эрнман.
Позднее врачи диагностировали у Греты высокофункциональный аутизм, который Эрнман описывает как синдром Аспергера, и обсессивно-компульсивное расстройство (OCD).
Интерес к экологическим проблемам возник у Греты из-за показанного на одном из уроков в школе фильма о пластике в Тихом океане. Фильм, однако, не вызвал отклика у других детей.
«Она увидела то, что все остальные не хотели видеть. Казалось, будто бы она невооруженным глазом видит наши выбросы углекислого газа», — пишет Эрнман.
Шведская экоактивистка Грета Тунберг в 2018 году по пятницам вместо учебы в школе стала приходить к шведскому парламенту с требованиями к властям усилить меры борьбы с изменением климата. Ее инициатива превратилась в международное движение пятничных климатических забастовок — FridaysForFuture. В декабре активистка стала «Человеком года-2019» по версии журнала Time. Главный редактор Time, комментируя этот выбор, отметил, что девочка стала самой молодой личностью, получившей это звание за 92-летнюю историю.
Синдром Аспергера — общее нарушение психического развития, характеризующееся серьезными трудностями в социальном взаимодействии. Его точные причины не установлены, а по поводу различных аспектов синдрома до сих пор имеется много невыясненных вопросов. В частности, неизвестно, отличается ли этот он от высокофункционального аутизма.
